Чиновники намекнули, что бизнесу пора прекращать тянуть руки к объектам госсобственности, которые плохо используются. И не потому, что государство жадничает и не хочет продавать такие объекты. По информации Госкомитета по имуществу (ГКИ), таких объектов остался мизер — всего 2%. Причем, большую часть из них (около 60%) пора сносить.

Снос зданияОднако у бизнеса совершенно другая информация. По оценкам экспертов, неиспользуемых или неэффективно используемых объектов госсобственности, которые бизнес готов купить, на самом деле десятки тысяч квадратных метров.

О том, что обеспечить всех желающих бизнесменов площадями через продажу неиспользуемой госсобственности проблематично, на прошлой неделе заявил глава ГКИ Георгий Кузнецов. По его словам, даже те объекты, которые выставляются на продажу, реализуются со скрипом.

"С первого раза мы продаем только каждый шестой объект", — оценил Кузнецов результативность аукционов.

Хотя, по его словам, для продажи нет законодательных препятствий. Более того, при повторных торгах стоимость объектов снижается на 20-50%, также проводятся голландские аукционы (с понижением цены до 80%). Но объекты продаются с трудом даже за одну базовую.

По словам Кузнецова, это объясняется тем, что многие предлагаемые объекты попросту не востребованы и не интересны субъектам предпринимательства в силу своей непригодности для развития бизнеса. Всему, что было пригодно, собственники таких объектов либо сами нашли применение, либо передали в аренду или продали.

"А большинство оставшихся неиспользуемых объектов надо сносить", — констатирует Кузнецов, добавляя, что для этого нужны немалые средства, которых в бюджете нет. Вот и стоят эти объекты — и не снести, и не продать.

Но это чиновники довели госсобственность до такого состояния, убеждены представители бизнес-сообщества. Вместо того чтобы продавать неиспользуемое госимущество, власти всячески этому препятствовали, и теперь многие объекты превратились в развалины, которые действительно никому не нужны.

Еще одна причина вялой малой приватизации — это неадекватная стоимость продаваемых объектов, отмечает сопредседатель Республиканской конфедерации предпринимательства Виктор Маргелов.

"Цена при продаже — заоблачная. Да, я понимаю, что во многие объекты были вложены госинвестиции. Но их остаточная стоимость почему-то нереальная. Причем, ценник бывает настолько неадекватным, что построить новый объект оказывается в два раза дешевле, чем выкупить старый и полуразваленный", — отмечает эксперт. И, естественно, это влияет на активность бизнеса по покупке неиспользуемого госимущества.

Продажи за одну базовую величину также идут вяло. Во-первых, потому что предлагаемые по такой цене объекты находятся преимущественно в деревнях и малых городах. "Именно там бизнесу предлагают за одну базовую покупать недострои и развалюхи", — констатирует Виктор Маргелов.

Однако интерес многих субъектов предпринимательства сосредоточен в Минске, областных городах и крупных районных центрах. Бизнес не хочет лезть в глубинку с фактически отрицательным потенциалом промышленного предпринимательства.

"И проблема не в том, что сложно купить полуразваленное помещение в райцентре или деревне. Там другие вопросы выходят на первый план: где найти инвестиции, как обеспечить безубыточную работу, как привлечь квалифицированные кадры и научить их хоть что-то делать. Именно поэтому в Национальной платформе бизнеса Беларуси-2012 мы делим развитие производственного предпринимательства на две части: Минск и областные центры, малые города и сельская местность", — отмечает Виктор Маргелов.

В Минске тоже хватает проблем с приобретением неиспользуемых объектов госсобственности. И что бы ни говорили в ГКИ, на самом деле даже в столице "десятки тысяч квадратных метров неиспользуемых или плохо используемых площадей, которые вполне пригодны для ведения бизнеса", уверен Маргелов.

Но, подчеркивают эксперты, проблема здесь кроется в неспособности властей, в том и числе чиновников ГКИ, сделать процесс малой приватизации эффективным и управляемым.

Как отмечают специалисты, во всех цивилизованных странах есть единый орган, который определяет политику в области распоряжения госимуществом. Он осуществляет контроль над эффективностью его использования и оперативно принимает решения по этим вопросам. Но в Беларуси система управления госимуществом не выдерживает никакой критики.

По оценкам правительства, с 2007 года в хозяйственный оборот было вовлечено более 16,5 тыс. объектов, а также списано (снесено) более 7 тыс. Объем привлеченных инвестиций в отчужденные объекты оценивается в 560 млрд рублей.

Вместе с тем, проверки, о результатах которых докладывалось главе государства, свидетельствуют, что органами госуправления не наведен надлежащий порядок с неиспользуемыми объектами государственной собственности, не обеспечен должный контроль за сохранностью таких объектов. За последние 4,5 года по стране запланированные мероприятия выполнены только на 76%.

И, как ни странно, в ГКИ не отрицают свою беспомощность. По словам высших должностных лиц Госкомимущества, комитет по большей части статист, чем управленец госсобственностью. И у чиновников как в ГКИ, так и в правительстве, оказывается, нет возможности эффективно воздействовать на предприятия республиканской формы собственности в части продажи неиспользуемых объектов.

В результате получается такая картина: профильные министерства предоставляют ГКИ далеко не полную информацию о количестве неиспользуемых или неэффективно используемых объектов госсобственности. Отсюда и получается, что по оценке комитета их мало, а по оценке бизнеса — много.

Предприятия, в собственности которых находятся неиспользуемые объекты, в свою очередь, не спешат продавать свободные площади бизнесу.

"Директора просто боятся, что если сегодня он продаст площади, то завтра к нему придут люди в погонах и спросят, сколько он получил от коммерсантов, чтобы продать объект, да еще за такую сумму. А, как правило, многие объекты стоят дорого", — отмечает Виктор Маргелов.

Причем, добавляет он, не исключено, что ряд предприятий пользуются инвестициями, чтобы просто содержать неиспользуемые площади в надлежащем состоянии. "Вот такая вот у нас малая приватизация", — иронизирует Маргелов.